В огромном зале среди громадных машин люди смотрелись карликами в окружении гигантов. Гросвенор невольно начинал моргать каждый раз, когда потолок заливало волной голубоватого огня. И так же, как этот свет болезненно бил по глазам, один звук действовал ему на нервы: грохот ужасающей мощи, подобный раскатам грома и вызванный непрерывным выбросом колоссального потока энергии.
Корабль продолжал свой путь, все далее углубляясь в черную бездну, разделяющую спиральную галактику, в которой Земля представлялась маленьким атомом, и другую галактику, почти равного размера. И эта бездонная пучина служила фоном развернувшейся смертельной битвы. Самая крупная и амбициозная экспедиция, когда-либо отправленная из Солнечной системы, находилась в очень серьезной опасности, наиболее серьезной из всех, каким она подвергалась до сих пор.
В этом Гросвенор не сомневался. Теперь им противостоял не сверхвозбудимый Зорл, переживший смертоносные войны своих экспериментирующих создателей на планете котов. Равно как и не риимы, на которых после первого плохо организованного контакта удалось оказать воздействие, принесшее ему одному победу над целой расой.
Пурпурный монстр являл собой совершенно особенный
случай.
Капитан Лит поднялся по металлической лесенке до маленького
балкона. Мгновением позже Мортон присоединился к нему и обвел взглядом
собравшихся людей. В руке он держал стопку листов бумаги, поделенную
вставленным пальцем на две части. Они оба изучили записи, затем Мортон сказал
громко:
– Это первая краткая передышка, которую мы имеем за
последние два часа, начиная с момента появления на борту создания, такого же
невероятного, каким оно и выглядит. Мы с капитаном Литом ознакомились с
рекомендациями, представленными руководителями различных отделов и распределили
их по двум категориям. Первые, носящие сугубо теоретический характер, мы
оставили на более позднее время. Вторые, поскольку они посвящены практическим
способам борьбы с нашим противником, выходят на первое место. Позвольте, прежде
всего, уверить вас в том, что всем нам не терпится выработать план, который
позволит найти и освободить фон Гроссена. Мистер Зеллер, изложите вашу точку
зрения.
Зеллер, бойкий человек, не достигший еще и сорока
лет, выдвинулся вперед. Он сменил Брекенриджа, убитого Зорлом, на посту главы
металлургического отдела. Он сказал:
– Как только стало известно, что монстр не может
проникнуть сквозь сплавы, называемые сверхпрочными металлами, мы тут же решили
создать космический скафандр из подобного материала. Мой помощник работает сейчас
над этим, и скафандр будет готов часа через три. Для поисков же мы,
естественно, воспользуемся флюорографической камерой. Если у кого-нибудь есть
замечания…
– Почему вы не делаете несколько скафандров? –
спросил кто-то.
Зеллер покачал головой:
– Мы располагаем лишь ограниченным запасом металла.
Мы можем изготовить его больше, но только методом трансмутации элементов, что
займет много времени. Не стоит забывать, что наш отдел никогда не являлся
крупным. Будет очень хорошо, если нам удастся изготовить даже один скафандр в
указанный мною срок.
Больше вопросов не возникло, и Зеллер вернулся в
мастерскую, прилегающую к машинному залу.
Мортон поднял руку, прося тишины, затем сказал:
– Для меня уже утешение знать, что, как только у нас
появится защитное одеяние, монстру придется постоянно перетаскивать фон
Гроссена, чтобы мы его не нашли.
– Откуда вам известно, что он еще жив? – спросил
кто-то.
– Если бы эту чертову зверюгу интересовали трупы,
она бы утащила первую свою жертву. Ей нужны живые. Заметки Смита кое-что
проясняют относительно цели монстра, но поскольку они относятся ко второй
категории, мы обсудим их позже.
Порывшись в бумагах, Мортон продолжил:
– Из планов собственно атаки мы имеем два; один
предложен двумя техниками из физического отдела, другой – Эллиотом Гросвенором.
Мы с капитаном Литом подключили к их рассмотрению Пеннонса и других экспертов и
пришли к выводу, что план мистера Гросвенора представляет большую опасность для
членов экспедиции, и решили отложить его для использования лишь в качестве последнего
средства. Таким образом, если, конечно, не возникнет серьезных возражений, мы
сейчас приступим к немедленной реализации первого плана, в который вошли
различные добавления, подсказанные другими. Знаю, что по правилам положено дать
каждому изложить свои идеи самому, но в данном случае, думаю, мы сэкономим
время, если я перескажу вкратце план, с которым в конечном итоге согласились
все эксперты.
В зале стало еще тише.
– Два наших физика, – Мортон сверился с бумагами,
которые держал в руке, – Ломас и Хиндли, признают, что их план осуществим
только в том случае, если монстр позволит нам подсоединить необходимые
энергетические контакты. Подобное развитие событий нам кажется очень вероятным,
поскольку теория Кориты, на которую мы опираемся, говорит, что «крестьянин»
чересчур занят собой и продолжением своего рода и оттого недооценивает
значимость организованного отпора. На этом основании и следуя плану,
разработанному Ломасом и Хиндли, мы собираемся зарядить энергией седьмой и
восьмой этажи, только пол, но не стены. Мы надеемся вот на что: до сего момента
монстр не принялся за методичное уничтожение людей. Корита утверждает, что,
имея крестьянское мышление, существо еще не осознало, что должно убить всех,
если не хочет само быть убитым. Впрочем, рано или поздно, оно все-таки поймет,
что в первую очередь нужно уничтожить нас. Если оно не помешает
подготовительной работе, мы запрем его на восьмом этаже между двумя заряженными
перекрытиями. И там, убедившись, что оно не может ни подняться, ни спуститься,
подвергнем обстрелу из наших излучателей. Мистер Гросвенор, я уверен, поймет,
что данный план содержит существенно меньше риска, чем его собственный, и
именно поэтому мы отдали предпочтение ему.
Гросвенор собрал все свое мужество, чтобы заметить:
– Если значение имеют лишь риски, почему бы нам
просто не остаться здесь в ожидании, пока монстр не найдет способ напасть на
нас? – Он перешел на серьезный тон: – Прошу, не поймите так, словно я пытаюсь,
прежде всего, превознести свои личные соображения, но… – Он немного
поколебался, затем бросился вперед: – Я считаю план, который вы изложили,
совсем не стоящим.
Мортон, похоже, был искренне озадачен.
– Довольно резкая оценка, – произнес он.
– Если я правильно понимаю, план в том виде, в
котором вы его представили, является измененной версией оригинала. Что из него
было выброшено?
– Физики рекомендовали накачать энергией четыре
этажа: седьмой, восьмой, девятый и десятый.
Гросвенор снова помедлил. Он не имел никакого
желания выглядеть придирчивым. Если он продолжит в том же духе, в конце концов
его мнением вообще перестанут интересоваться. Он сказал:
– Это уже лучше.
Капитан Лит, державшийся позади Мортона, спросил:
– Мистер Пеннонс, не могли бы вы объяснить, почему
предпочтительней зарядить не более двух этажей?
Главный механик выдвинулся вперед и ответил слегка
напряженным голосом:
– Основная причина в том, что в противном случае это
заняло бы на три часа больше, а лишнего времени у нас нет. Если бы не фактор
времени, куда предпочтительней было бы энергизировать весь корабль, стенные
переборки и межэтажные перекрытия, лимитируя количество выделенной энергии.
Тогда монстр не смог бы от нас ускользнуть, но чтобы разместить все
оборудование, потребуется около пятидесяти часов работы. Как я уже говорил,
бесконтрольная энергизация корабля равносильна самоубийству. К тому же, надо
учитывать еще один фактор, чисто человеческий. Если монстр снова нападет,
значит, ему понадобились другие люди, и каждый раз он будет утаскивать одного
из нас. И мы хотим, чтобы этот несчастный, кто бы он ни был, имел шанс выжить.
– Голос Пеннонса стал более твердым: – В течение трех часов, необходимых для
подготовки операции, в качестве защитных средств у нас будут только передвижные
вибраторы и тепловые излучатели. Более тяжелые виды вооружения использовать
внутри корабля очень опасно, да и те, что я назвал, нужно применять с
осторожностью, поскольку они смертельны для человека. Естественно, каждый
должен иметь при себе свой личный вибратор.
Он повернулся, чтобы идти.
– Ну, за дело!
Капитан Лит не выглядел полностью удовлетворенным.
– Не так быстро! – произнес он. – Возможно, мистер
Гросвенор имеет и другие замечания.
Гросвенор сказал:
– Было бы, наверное, интересно посмотреть, как
реагирует монстр на стены, заряженные энергией.
Кто-то закричал с места:
– Не вижу, какой в этом смысл. Если мы зажмем его
между двух этажей, ему конец. Мы знаем, что он не сможет оттуда выбраться.
– Мы абсолютно ничего об этом не знаем, – медленно
ответил Гросвенор. – Нам известно только то, что он вошел в силовой барьер и
выбрался из него. Мы предполагаем, что данное место ему не понравилось. Похоже,
монстр действительно не способен долго находиться в электромагнитном поле. К
несчастью для нас, мы не можем установить энергетические барьеры неограниченной
мощности. Пеннонс говорит, что они расплавят стены. Выходит, мы сделали в
указанном направлении все возможное, но этого оказалось недостаточно, поскольку
он все же ускользнул.
Капитан Лит пришел в замешательство.
– Джентльмены, – воскликнул он, – почему до сих пор
на данный пункт не обратили внимания? Он представляет собой очень серьезное
возражение.
Мортон сказал:
– Я предлагал пригласить на предварительное
обсуждение Гросвенора, но мне ответили, что автор одного из рассматриваемых
планов не должен принимать в нем участия. Два физика не были допущены по той же
самой причине.
Зидель откашлялся.
– Мне кажется, мистер Гросвенор не до конца
понимает, что именно совершил. Нас всех убеждали в том, что энергетический
экран корабля является одной из самых крупных научных разработок человечества.
Лично я испытывал от его наличия ощущение благополучия и безопасности. И вот
теперь нам сообщают, что это существо может сквозь него проникнуть.
– Я не говорил, что экран проницаем, мистер Зидель,
– возразил Гросвенор. – Наоборот, у нас есть все основания полагать, что
противник не смог и сейчас не может его пройти. Вспомните, он ждал снаружи,
пока мы не введем его внутрь. Накачивание же энергией перекрытий,
предусмотренное нашим планом, создает защитную систему, значительно менее
надежную.
– И все же, – спросил Зидель, – не кажется ли вам,
что эксперты неосознанно уподобляют эти две системы? Не считаете ли вы, что они
рассуждают таким образом: если накачивание энергией не даст эффекта – мы
погибли. Следовательно, оно должно дать эффект.
Капитан Лит произнес усталым тоном:
– Похоже, мистер Зидель нашел наше самое слабое
место. Я сейчас вспоминаю, что тоже руководствовался тем рассуждением, о
котором он говорит.
Из середины зала донесся голос Смита:
– Возможно, стоит изучить план мистера Гросвенора.
Лит повернулся к Мортону, который помедлил, затем
сказал:
– Он предлагает нам разделиться на столько групп,
сколько есть на борту атомных излучателей…
Мортон замолчал. Один из физиков воскликнул:
– Атомная энергия… внутри корабля!
В течение последующей минуты в зале царило нервное
оживление.
Когда оно утихло, Мортон продолжил так, словно и не
прерывался:
– У нас таких излучателей сорок один. Если мы примем
план мистера Гросвенора, каждым из них займутся военные, мы же с вами рассредоточимся, и, все время оставаясь в
пределах досягаемости излучателей, будем исполнять роль приманки. Военные
получат приказ пускать излучатели в ход, даже если один или несколько из нас
окажутся на линии огня.
Мортон покачал головой, потом продолжил:
– Возможно, этот план лучший из тех, что нам
представили. И все-таки мы были шокированы его жестокостью. Идея стрельбы по
своим пусть и не нова, однако принять ее гораздо труднее, чем думает мистер
Гросвенор. Надо, впрочем, добавить для полной ясности, что другой момент
заставил нас отказаться от данного плана. Капитан Лит разъяснил нам, что
«приманке» полагается быть безоружной. Для большинства из нас это показалось
чересчур. Каждый человек должен иметь право защищаться. – Он пожал плечами. –
Поскольку имелся еще один план, мы проголосовали за второй. Лично я теперь
склоняюсь к тому, чтобы вернуться к плану мистера Гросвенора, но, по-прежнему,
возражаю против условия капитана Лита.
При последних словах Гросвенор повернулся и
посмотрел на военного. Затем сказал громко и решительно:
– Мне кажется, нужно пойти на риск, капитан.
Тот поклонился почти церемонно.
– Хорошо, я снимаю свое условие.
Гросвенор заметил, что Мортон заинтригован этой
короткой беседой. Взгляд начальника экспедиции переходил от Лита к молодому
ученому. Затем, видимо, в его голове прояснилось, так как он спустился к
Гросвенору и сказал:
– Подумать только, я совершенно не понимал, к чему
он ведет. Он считает, что в критический момент…
Он повернулся и посмотрел на капитана Лита.
Гросвенор заметил успокаивающим тоном:
– Полагаю, теперь он осознает, что был не прав,
поднимая этот вопрос.
Мортон кивнул и с неохотою признал:
– В конце концов, не так уж он и не прав. Инстинкт
самосохранения является основным. Но, думаю, эту тему лучше обойти молчанием.
Ученые могут почувствовать себя оскорбленными, а на борту и так достаточно
раздоров.
Он повернулся к собравшимся и сказал громким
голосом:
– Джентльмены, считаю, что пора перейти к
голосованию. Кто за план мистера Гросвенора, поднимите руки.
К великому разочарованию Мортона, поднялось лишь
около полусотни рук. Поколебавшись, Мортон продолжил.
– Теперь, кто против.
На этот раз поднялось чуть более десятка рук.
Мортон задал вопрос человеку из первого ряда:
– Вы не подняли руку ни в первом, ни во втором
случае. Почему?
Тот пожал плечами.
– Я воздержался. Я не понимаю, за я или против. Я
недостаточно об этом знаю.
– А вы? – спросил Мортон, обращаясь к другому.
– Но как быть с остаточной радиацией?
На замечание ответил Лит:
– Мы ее заблокируем. Мы перекроем всю зону. – Он
повернулся к Мортону. – Я не понимаю, чего мы ждем. Пятьдесят девять голосов
против четырнадцати высказались за план Гросвенора. Во время кризисов, пусть и
в ограниченном виде, моя юрисдикция распространяется и на ученых, и я считаю
результаты голосования действительными.
Мортон выглядел растерянным.
– Но, – запротестовал он, – около восьмисот
воздержавшихся!
Лит был непреклонен:
– Тем хуже. Те, что воздержались, сделали это по
собственному желанию. Взрослые люди знают, чего хотят. Всякая демократия
основывается на данном предположении. Поэтому я приказываю немедленно
приступить к операции.
Мортон вздохнул:
– Итак, джентльмены, мне остается лишь подчиниться.
Давайте примемся за работу. Понадобится определенное время, чтобы разместить
атомные излучатели. В ожидании мы начнем заряжать энергией седьмой и девятый
этажи. В конце концов, мы вполне можем соединить пока оба плана, а затем
отказаться от того или другого, в зависимости от развития ситуации.
– Вот это кажется разумным, – сказал какой-то
человек с видимым облегчением.
Многие другие присутствующие, похоже, испытывали то
же самое чувство. Лица участников собрания расслабились, и они толпой стали
покидать зал. Гросвенор повернулся к Мортону.
– Гениальный ход, – признал он. – Я был чересчур
настроен против ограниченного накачивания энергией, чтобы подумать о подобном
компромиссе.
Мортон с достоинством принял комплимент.
– Я держал это про запас, – сказал он. – Имея дело с
людьми, я понял, что решить проблему – еще не все, прежде всего надо успокоить
людей, которые заняты ее решением. В опасности, в разгар событий, просто в
действии, снимать напряжение всеми доступными средствами. – Он протянул руку: –
Ну, удачи, молодой человек. Надеюсь, вам удастся выбраться живым и здоровым.
Пожимая руку, Гросвенор спросил:
– Сколько времени потребуется, чтобы доставить на
места атомные излучатели?
– Около часа, может, чуть больше. До того момента
для защиты будем использовать большие вибраторы.
Появление людей на седьмом этаже заставило Икстла
действовать в самом спешном порядке. Он быстро продвигался между переборок и
перекрытий. Два раза его замечали, и излучатели выпускали по нему свои заряды.
У них теперь имелись и другие вибраторы, отличные от тех, что находились в
руках, в той же степени, в какой жизнь отличается от смерти. Заряды сотрясали
стены, сквозь которые он прыгал, чтобы ускользнуть от них. Один раз луч задел
его ногу. Он содрогнулся от удара. Нога вернулась в нормальное состояние менее
чем через секунду, но он осознал, что порог его сопротивляемости этим мощным
передвижным штукам ниже.
Несмотря на это, он не почувствовал встревоженности.
Благодаря быстроте, уму, точному расчету времени и тщательной подготовке
каждого из своих появлений ему удастся нейтрализовать действие нового оружия.
Важно лишь было понять, что люди делают. По всей вероятности, закрывшись
в машинном зале, они выработали какой-то план и теперь приступили к его
выполнению. Неподвижными мерцающими глазами Икстл следил за тем, как план
обретает форму.
Во всех коридорах люди трудились над чем-то вроде
низких черных печей. Из отверстия на верхушке каждой печи выбивалось яростно
извивающееся белое пламя. Икстл заметил, что люди почти ослеплены сиянием. Они
были в скафандрах, но полупрозрачный материал, непроницаемый для электрической
энергии, не давал достаточной защиты глазам от этого белого огня. Из печей
вытягивались длинные раскаленные ленты, которые подхватывались какими-то
механизмами, приводились к определенным размерам и прикреплялись к полу. Весь
пол был покрыт лентами. Огромные холодильные установки поглощали жар
разогретого металла.
Поначалу мозг Икстла отказывался принять результаты
наблюдений. Он упорствовал в поисках более сложных объяснений, менее очевидных.
Но вскоре пришлось признать: это именно то, что он видит. Люди устанавливали
энергетические барьеры внутри межэтажных перекрытий. Позже, поняв, что ловушка
ограниченной мощности совершенно бесполезна, они, вероятно, попробуют
что-нибудь другое. В какой именно момент их защитная система станет
представлять для него определенную опасность, Икстл не знал. Но, главное, он
знал, что, как только она ему покажется опасной, ничего не будет проще пройти
вслед за людьми и нарушить контакты, подводящие энергию.
Полный надменного презрения он отбросил свои
беспокойства и задние мысли. Люди лишь облегчали выполнение его задачи, делая
более простым захват гуулов, которые ему были еще нужны. Свою недавнюю жертву
он выбирал тщательно. Он обнаружил, изучив случайно убитого им человека, что
желудок и кишечник очень хорошо подходят для его целей. Из этого вытекало, что
в первую очередь его должны интересовать люди с большими животами.
После беглого осмотра он бросился вперед. Прежде чем
успели навести на него излучатель, он исчез, унося с собой бьющееся тело. Ему
было нетрудно изменить свою атомную структуру так, чтобы, пройдя потолок,
затормозить падение на полу следующего этажа. Но на этот раз он позволил себе
падать сквозь несколько этажей и остановился только в трюме корабля. Он мог
падать быстрее, но приходилось следить за тем, чтобы не повредить человеческое
тело, которое он переносил.
Трюм ему уже стал привычным. Сразу по прибытии на
борт он основательно, хотя и очень быстро, его обследовал, и, доставив туда
первого человека, обнаружил нужное укрытие. В полутьме он направился прямо к
задней стене. Большие ящики, составленные друг на друга, громоздились до самого
потолка. То огибая их, то проходя сквозь, он добрался до входа в огромную
трубу. Она имела достаточные размеры для того, чтобы он мог стоять внутри нее в
полный рост. Это был один из воздуховодов вентиляционной системы.
Обычным глазам тайник, конечно же, показался бы
темным. Но для его зрения, чувствительного к инфракрасным лучам, там царил
мягкий сумеречный свет. Он увидел тело фон Гроссена и положил рядом с ним свою
новую жертву. Затем с тысячью предосторожностей погрузил одну из рук в
собственную грудь и вынул оттуда яйцо, которое потом поместил в желудок
человека.
Тот еще продолжал бороться, но Икстл этим не
беспокоился: он знал, что сейчас произойдет. Тело жертвы начало медленно
коченеть, мышцы постепенно отвердевали. Охваченный паникой человек чувствовал,
как наступает паралич. Монстр по-прежнему крепко держал его, ожидая завершения
химической реакции. Наконец человек, неспособный сделать малейшее движение,
замер на полу с широко открытыми глазами и струящимся по лбу потом.
Через несколько часов из яиц в желудках двух людей
проклюнутся крошечные копии Икстла, которые станут расти, извлекая необходимые
вещества из их организмов. Довольный Икстл приготовился покинуть трюм, чтобы
отправиться наверх на поиски новых гуулов.
Икстл спустил в трюм свою третью жертву, когда люди
принялись за девятый этаж. В коридоре бушевали волны жара, гонимые порывами
какого-то адского ветра. Несмотря на системы охлаждения в скафандрах, люди
изнемогали и истекали крупными каплями пота. Кроме того, яростный раскаленный
свет слепил глаза, и они работали почти автоматически.
Неожиданно кто-то неподалеку от Гросвенора
воскликнул хриплым голосом:
– А вот и они!
Ученый повернулся в указанном направлении и невольно
вздрогнул. Приближающаяся к ним машина, движимая своим собственным мотором,
была не очень крупной. Она представляла собой массивный шар, внешняя оболочка
которого состояла из углеродистого вольфрама; на сфере имелся лишь один выступ,
напоминающий по форме клюв. Функциональная часть покоилась на станине, которая,
в свою очередь, опиралась на четыре каучуковых колеса.
Вокруг Гросвенора все прекратили работу. С бледными
лицами они заворожено смотрели на чудовищное устройство. Внезапно один из людей
повернулся к Гросвенору и сказал голосом, полным злобы:
– Старина, появление этих штук на вашей совести.
Если мне суждено будет загнуться от лучевой болезни, я не удержусь от
удовольствия сначала набить вам морду.
– Я остаюсь здесь, – спокойно ответил Гросвенор. –
Если умрете вы, я тоже.
Похоже, это немного успокоило его собеседника. Но он
все же заметил с враждебностью:
– Не верю, что невозможно найти ничего лучше, чем
использовать людей в качестве приманки.
– Ну да, есть и другой выход, – сказал Гросвенор.
– Какой?
– Всем нам покончить жизнь самоубийством, – серьезно
произнес Гросвенор.
Человек в замешательстве глянул на него, затем
отошел, бормоча что-то по поводу людей, развлекающихся тупыми шутками.
Гросвенор вернулся к своей работе. Почти сразу же он заметил, что его
компаньоны утратили задор. Обстановка накалилась. Малейшее неловкое действие
вызывало бурю возмущения.
Они были приманкой. Всем людям знаком страх смерти.
Никто не может иметь к нему иммунитета, поскольку инстинкт самосохранения
является неотъемлемой частью нервной системы. Капитан Лит, например, со своей
подготовкой военного умел в любых обстоятельствах держаться невозмутимо, однако
напряжение все же присутствовало, пусть и подспудно. Так и Гросвенор ощущал
опасность всеми фибрами но, тем не менее, считал, что выбрал правильный путь, и
был полон решимости сделать все для выполнения своего плана.
– Внимание!
Как и остальные, Гросвенор вздрогнул при звуке
голоса, выкрикнувшего приказ по переговорному устройству. Ему понадобилось
некоторое время, чтобы признать голос командира корабля.
Капитан Лит продолжил:
– Все излучатели в данный момент расположены на
своих позициях на седьмом, восьмом и девятом этажах. Хочу сообщить, что мы с
офицерами обсудили риски, которым подвергаются люди, и можем порекомендовать
вам следующее: как только заметите монстра, не ждите, не оглядывайтесь по
сторонам! В то же мгновение бросайтесь ничком на пол. Орудийным расчетам
немедленно установить горизонтальную плоскость огня на пятьдесят сантиметров.
Полуметровая мертвая зона не предохранит вас от остаточной радиации, но если вы
кинетесь на пол достаточно быстро, это
позволит доктору Эггерту и его помощникам спасти вам жизнь.
Было заметно, что речь капитану дается нелегко.
– В заключение, – голос Лита зазвучал более
непринужденно, – могу вас заверить, что никто на борту не отсиживается в тылу.
Не считая медиков, которые развернули полевой госпиталь в машинном отделении, и
троих лежачих больных, все пребывают в такой же опасности, как и вы. Мои
офицеры и я сам распределились по разным группам. Начальник экспедиции Мортон
направился на седьмой этаж; Гросвенор, план которого мы сейчас выполняем,
находится на девятом, и так далее. Удачи вам, джентльмены!
Несколько мгновений стояла тишина. Затем командир
орудийного расчета, державшийся неподалеку от Гросвенора, крикнул:
– Эй, парни! Мы установили прицел излучателя. Так
что если вам удастся вовремя приклеиться животом к полу, можете чувствовать
себя спокойно!
– Спасибо, старина, – сказал Гросвенор.
На какое-то время напряжение ослабло. Знакомый
биолог хохотнул:
– Так! Гров, а давайте-ка подмажемся.
– Я всю жизнь обожал военных, – сказал кто-то
другой. И уже в сторону, но так, чтобы не ускользнуло от стрелков, добавил: –
Возможно, это мне даст дополнительную секунду.
Гросвенор едва их слышал. Приманка, думал он. И
никакая из групп не знает, когда час опасности пробьет для других. В
«критический момент» – измененная форма «критической массы», во время
достижения которой в маленьком реакторе высвобождается огромное количество
энергии – из жерла орудия вырвется трассирующий луч, испуская по пути невидимую радиацию.
Когда все закончится, выжившие доложат капитану Литу
по его выделенному каналу. Тот предупредит остальные группы.
– Мистер Гросвенор!
При звуках этого пронзительного голоса Гросвенор
нырнул вперед. И только после жесткого контакта с полом узнал голос капитана
Лита и встал. Вокруг него другие тоже, ворча, поднимались на ноги. Кто-то
воскликнул:
– Черт, он перебарщивает.
Гросвенор приблизился к коммуникатору и, не спуская
глаз с коридора, отозвался:
– Да, капитан?
– Не могли бы вы немедленно спуститься на седьмой? В
центральный проход.
– Хорошо, иду.
Гросвенор двинулся в путь, мучимый предчувствиями.
По голосу капитана он догадался, что произошло нечто непредвиденное.
Он нашел сцену кошмара. Приблизившись, он увидел,
что атомный излучатель валяется на боку. Рядом, обгоревшие до неузнаваемости,
покоились останки троих членов расчета. Четвертый тоже находился на полу,
неподалеку от своих товарищей; он был без сознания, но его тело, получившее,
по-видимому, разряд из вибратора, все еще сотрясалось в судорогах.
Далее по коридору в пределах действия излучателя
лежали двадцать человек, без сознания или мертвые; среди них Гросвенор узнал
Мортона.
Бригады скорой помощи, одетые в защитные скафандры,
прибывали со всей поспешностью и увозили пострадавших на моторизованных
каталках. Санитары, похоже, работали уже несколько минут, из чего следовало
заключить, что имелись и другие жертвы, но в данный момент они уже получали
медицинскую помощь в полевом госпитале.
Гросвенор направился к баррикаде, воздвигнутой за
поворотом коридора. Там он обнаружил капитана Лита, который в нескольких словах
объяснил, что случилось.
В центральном проходе появился Икстл. Молодой техник
– Лит не назвал его – в панике забывший о том, что для спасения жизни нужно
распластаться на полу, повернулся к стрелкам и разрядил по ним свой вибратор,
оглушив их. Последние, по всей вероятности, колебались не менее секунды, видя
на линии огня стоявшего человека. Мгновением позже эти солдаты стали невольными
виновниками катастрофы. От разряда вибратора трое из них повалились на
излучатель и, зацепившись, накренили его. Орудие опрокинулось, увлекая за собой
четвертого стрелка.
К несчастью, палец его оставался на спусковой
кнопке, и примерно в течение секунды излучатель вел огонь.
Трое его товарищей угодили прямо под луч. Они умерли
мгновенно. Потом излучатель по касательной прошелся по всей стене. Мортон и его
группа на траекторию стрельбы не попали, но были поражены остаточной радиацией.
Сейчас еще невозможно сказать, как сильно им досталось, но даже наименее
пострадавшему из них придется провести на больничной постели около года.
Некоторые не выживут.
– Мы действовали нерасторопно, – признал капитан
Лит. – Это произошло, вероятно, сразу же после того, как я кончил говорить. Но
только через минуту кто-то, привлеченный шумом, пришел сюда посмотреть, что
стряслось. – Он вздохнул. – Даже в самых
пессимистических прогнозах я не мог предположить, что мы разом потеряем целую
группу.
Гросвенор молчал. Очевидно, именно по этой причине
Лит хотел, чтобы ученые оставались безоружными. В критической ситуации человек
пытается защитить себя самого. Он не может от этого удержаться. Подобно зверю
он отчаянно бьется за свою жизнь.
Гросвенор старался не думать о Мортоне, который,
поняв, что ученые не захотят быть безоружными, испытал на себе modus operandi,
сделавший применение атомной энергии приемлемым для всех.
– Почему вы позвали меня?
– Мне кажется, этот провал затрагивает ваш план.
– Элемент неожиданности исчез, – признал с неохотою
Гросвенор. – Появившись, он не подозревал, что его ожидает. Теперь он станет
осторожнее.
Он представил, как пурпурный зверь высовывает голову
из стены, осматривает коридор, и, уверенный в том, что делает, одним прыжком
оказывается у излучателя и хватает одного из стрелков. Единственной адекватной
защитой было бы поставить рядом другой излучатель, чтобы иметь возможность
накрыть первый. Но это вне обсуждения, поскольку на корабле всего лишь сорок
одно орудие.
– Он утащил кого-нибудь еще? – спросил он наконец.
– Нет.
Как и все другие, Гросвенор мог лишь строить
предположения о причинах, заставляющих монстра уносить живых людей. Одно из
объяснений предоставляла теория Кориты, согласно которой создание находилось на
крестьянской стадии развития и было озабочено продолжением рода. Гросвенору
смутно предугадывалась леденящая душу возможность, и в этом случае потребность
будет толкать монстра на поиски новых жертв.
– По моему мнению, – сказал Лит, – он вернется. Моя
идея заключается в том, чтобы, не трогая орудий, закончить установку
энергетических барьеров на этажах. Седьмой готов, девятый – почти; займемся же
восьмым. Получится три этажа. Что касается вероятности успеха этого плана,
вспомните, помимо фон Гроссена монстр унес еще троих людей. И каждый раз мы
видели его направляющимся вниз. Я предлагаю после завершения подняться на
девятый этаж и ожидать врага там. Когда он захватит одного из нас, мы несколько
мгновений подождем, затем мистер Пеннонс опустит ручку рубильника, подающего
энергию на этажи. Монстр прибудет на восьмой и найдет его заряженным. Если ему
удастся спуститься, выяснится, что и седьмой этаж заряжен. Поднявшись, он
обнаружит то же самое. В обоих случаях мы вынудим его проходить сквозь барьеры
в перекрытиях. – Капитан сделал паузу, задумчиво глядя на собеседника, потом
сказал: – Вы, я знаю, считаете, что контакт с одним этажом, накачанным
энергией, его не убьет. Но вы не были столь же уверенны относительно двух
этажей.
Он замолчал, вопросительно глядя на Гросвенора.
Тот ответил:
– Давайте попробуем. На самом деле ничто не
позволяет нам утверждать, что среагирует он тем или иным способом. Возможно,
нас ожидает приятный сюрприз.
Он сомневался в этом, но хорошо понимал, что в
данный момент нужно учитывать важный фактор, фактор уверенности и надежды
людей. Только событие в силах изменить некоторые мнения. Когда их убежденность
пошатнется под действием реальности, тогда – и лишь тогда – они будут готовы
для более энергичных решений.
Медленно, но верно, как казалось Гросвенору, он
обучается умению влиять на людей. Недостаточно знать и быть правым. Нужно еще
уговаривать и убеждать. Случается, это требует больше времени, чем его можно
потерять. Бывает, успеха совсем не добиваются. Так рушатся цивилизации,
проигрываются сражения и пропадают в пространстве корабли, потому что те или
иные люди, обладавшие спасительными знаниями, не дали себе труда и времени
убедить других.
Но Гросвенор не позволит, чтобы так случилось на
этот раз, по крайней мере, он сделает все возможное, чтобы того избежать.
– Мы можем оставить атомные излучатели на месте,
пока не закончим заряжать перекрытия, – сказал он. – Затем их придется убрать.
Накачивание энергией способно вызвать достижение «критической массы», даже если
жерла орудий закрыты. Это приведет к взрыву.
Так, самым простым на свете образом, он заставил
компаньонов отказаться от использования плана Гросвенора.
Комментариев нет :
Отправить комментарий